Вождь Диких земель - Страница 90

К оглавлению

90

Во мне снова проснулся орк, с яростным звериным рыком я взвился в прыжке и налетел на сектанта сверху, сжимая меч двумя руками обратным хватом, как кинжал. Когда-то таким же способом в шелковой палатке посреди стоянки войска Сильвата я безуспешно пытался убить мага Андреаса, защищенного амулетом отбрасывания.

Со стороны я, наверно, выглядел смешно, вися на мече, застрявшем в воздухе над фигурой миссионера. Клинок остановился, не в силах войти глубже. Сотрясение земли стало явственным, переходя в тяжелый гул, черные флюиды вокруг сектанта уплотнялись, грохот все нарастал, в нем звучали раскаты отдаленного издевательского хохота.

Что-то надсадно выкрикивал Мезлен, дернулась вперед Саэна, мечи моих орков бессильно отлетали от защитного купола, я интуитивно чувствовал, что враг почти закончил работу. Самообладание жреца было поразительным, не прекращая сложные манипуляции, он злорадно скалился, полностью уверенный в своем превосходстве и неуязвимости.

— Гиг, дави мне на плечи! — заорал я, покрепче вцепляясь в рукоять меча и упирая его навершием себе в грудь.

— Как давить, лорд? — надо мной нависла широкоплечая фигура тролля.

— Вниз дави, вниз, осторожно, но сильно, — судорожно выдохнул я. Очень хотелось обругать непонятливого тролля последними словами.

До гиганта наконец дошло. Лапы тролля опустились на мои наплечники и поднажали, лезвие лунного клинка стало пружинисто сгибаться, рукоять едва не вывернулась из ладоней. Но все же меч стронулся и медленно пошел вниз, достигнув тела черного священника. Тот дико завизжал, брызгая вспенившейся слюной.

В Древнем Китае существовал жуткий вид казни, когда приговоренного привязывали над живым побегом бамбука. За сутки растение давало прирост сантиметров тридцать, пробивая тело преступника насквозь. Нечто подобное происходило сейчас: меч, медленно, но неотвратимо продираясь сквозь защиту, входил в тело корчащегося сектанта. О заклинаниях тот забыл напрочь, темная дымка вокруг него исчезла, грохот стих, амулет перестал светиться, выпал из скрюченных пальцев и откатился в сторону, черный весь сосредоточился на входящем в его грудь мече и своем ужасе. Достав до крови мерзавца, меч зачерпнул силы и стал продвигаться быстрее. Процесс на секунду приостановился, когда лезвие наткнулось на ребро, но не уперлось, а соскользнуло, продолжая углубляться. Перед моими глазами были безумно распахнутые глаза сектанта, черный провал раззявленного рта, источающий порозовевшую пену, я слышал визг, превращающийся в хрип.

Внезапно по телу черного прошла судорога, и оно как-то сразу обмякло, глаза застыли и опустели, голова упала набок, челюсть отвалилась, сектант перестал хрипеть. Тролль, чувствующий смерть, как дикий зверь, на уровне инстинктов, сразу прекратил прессинг и отступил.

— Всем отойти назад! — ударил по ушам резкий голос Мезлена.

Понимая, что зря некромант так орать не будет, мы отскочили, и очень вовремя. Из раны на груди сектанта снова заструились завитки черной дымки, подобно атакующим змеям, метнулись вокруг, но мы стояли за гранью их досягаемости, тогда они ринулись на торчащий из трупа меч, обвивая его и скользя по лезвию к рукояти. Но сила лунного клинка втягивала эти эманации, превращая в магическую энергию и тут же поглощая ее. Ни одна из истончавшихся по мере подъема струек черного тумана так и не дошла до гарды, зато алмаз лунного клинка рос прямо на глазах.

— Что это? — задал кто-то вопрос потрясенным голосом.

— Посмертные проклятия темного священника, меч поглотил их без остатка и превратил в ману, теперь опасности больше нет, а эту падаль можно просто сжечь, только амулеты снимите, — усталым голосом сообщил полностью истощенный Мезлен, усаживаясь прямо на землю. Затем, очевидно решив, что сидеть — это полумера, некромант улегся и моментально уснул, скорее всего, даже раньше, чем голова коснулась травы. Сзади послышался тяжелый вздох, осунувшаяся Саэна опускала белый жезл, и только тут я заметил, что на моем теле исчезают искорки магического щита, прикрывавшего меня в течение всей схватки.

А где же свита убитого жреца? С ужасом пялясь на меня вытаращенными глазенками, носильщики и оба типа в черном валялись на брюхах, невнятно умоляя о пощаде.

— Встаньте, — велел я, — вы останетесь жить, но платой за ваши шкуры будет одно поручение. Вы вернетесь и расскажете все, что видели ваши глаза. Расскажете вашим единоверцам, а не только начальникам. Если поклянетесь именем своих богов сделать это, мы вас пощадим. А сейчас разоружить, обыскать и охранять их.

Тело убитого эмиссара запылало в огромном костре из сухих древесных стволов, разложенном в Распадке отрубленных голов.

Обратная дорога проходила мимо кладбища, где мы хоронили наших павших воинов, Мезлен свернул туда, и что-то начертал посохом возле могил.

— Теперь никто не сможет поднять их или потревожить покой, — печально сказал маг, — их души отлетели и недоступны никаким врагам.

Орки переговаривались и переглядывались, действия Мезлена понравились всем, я поблагодарил некроманта.

ГЛАВА 22
ПРОКЛЯТИЕ ДОМА БЕЛОЙ РОЗЫ

— А вдруг замочить кого придется?

— Придется — замочишь. Тебя ж учили.

— Да, но учитель велел думать о добром!

— Правильно велел учитель, думать надо о добром, а мочить, кого прикажут.

Из кинофильма «Звездные войны»

Наши отношения с Саэной со стороны казались странными и на самом деле были таковыми. С одной стороны, узы дружбы все крепли и уже давно переросли в более теплое чувство. Я был влюблен в девушку и не скрывал этого. Причем и я, и все в долине могли бы поклясться, что эльфийка испытывает ко мне такие же чувства, но стоило сделать попытку сближения — и все, глухая стена. Под первым же благовидным предлогом девчонка сбегала в наиболее удаленную от меня точку долины, чтобы там… полдня сидеть с убитым видом, глядя в никуда.

90