Вождь Диких земель - Страница 19

За время моего отсутствия в подземном зале кто-то погасил лампу, и мне пришлось задержаться, разжигая факел.

Эдуард обнаружился там же, где я его и оставил, скорчившись в позе эмбриона, под головой на полу расплывалась кровавая лужа. Опасаясь подвоха, я очень осторожно подошел к нему, держа в правой руке лунный клинок, а левой — освещая факелом все углы довольно большой комнаты. Всюду было пусто. Занеся клинок над регенерирующей нежитью, я получил-таки искомый подвох. На плечи обрушилось женское тело, оплетя меня сзади руками и ногами. Вампирша висела на потолке прямо над Эдиком, рассчитывая, что я обязательно за ним вернусь. Задумка была великолепной — применить против висящего на шее «довеска» меч практически невозможно. Когтистая лапа метнулась мне в лицо, пытаясь выцарапать глаза, инстинктивно я резко опустил голову, и когти впустую лязгнули по шлему. Я упал на спину, стараясь своей тяжестью раздавить вампирше кости — она грациозно изогнулась, змеей скользнув вбок, и упал я не на упыриху, а всего лишь на свою спину. Страшный удар по запястью вышиб меч из моей руки, когти ударили в шею, разрывая кольца кольчужного капюшона. Она мигом снова оказалась на мне, но уже спереди, в бледной костлявой руке тускло сверкнул причудливо изукрашенный кинжал, похоже ритуальный.

— Закрасил лунный клинок, чтобы не учуяли, коварная дрянь! — Вампирша также любила поговорить. Та же ошибка, что и у первого вампира, подвела и ее. Не стоило злорадствовать, приостановив атаку, этим давая мне время, и уж подавно не следовало вступать в бой с красиво распущенными по плечам волосами.

Не вслушиваясь в ее шипение, я резко выбросил левую руку, пытаясь схватить за шею. Вампирша легко ушла с линии атаки, все-таки ее рефлексы были лучше моих, и моя пятерня сомкнулись не на ее шее, а на мотнувшихся за ней черных волосах. Накручивая их на левую руку наподобие гигантской бигуди, правой нащупываю за поясом бутылку со святой водой и наношу коронный удар сантехника из нашего ЖЭУ Петьки-алкаша, как он выражался, пол-литрой по фэйсу. Бутылка со святой водой, так плотно закупоренная, что ее не унюхала чуткая вампирша, разлетелась вдребезги об ее череп. Голова и плечи дамочки задымились, на лице обнажились кости. Ослепленная тварь с визгом покатилась по полу. Вскочив и нашарив саблю, одним сильным ударом я отсек ей голову и кисти обеих рук, которые она прижимала к лицу.

Эдуард попытался встать на подгибающиеся ноги, непослушными пальцами нашаривая рукоять меча и одновременно хрипя что-то матерное, справиться с ним уже не составило труда.

Обезглавив Эдуарда и щедро полив рассыпающиеся в прах тела вампиров святой водой из второй бутыли, я продолжил обход подвала, осматривая не только все углы, но, наученный горьким опытом, и потолок. Предосторожность оказалась напрасной, больше на меня никто не нападал.

Доспехи нашлись в кладовке, за толстенной железной дверью, которая легко посрамила бы известные мне сейфы, к счастью, сейчас она была открыта. Шлем, поножи и латные перчатки темного лорда лежали в груде брони, оружия и прочих вещей, очевидно, снятых с жертв упырей. В конце анфилады комнат была еще одна конура, закрытая дощатой дверью, перед которой дымились курильницы, и на низком столике над раскрытой книгой горела свеча. Сильным пинком я вышиб преграду.

Сегодня пробуждение Саэны было необычным, из коридоров доносился шум беготни, в скрежещущих голосах нежити звучала тревога. К визжащим выкрикам упырей добавился звон оружия — там шел бой! Боясь спугнуть слабый призрак надежды, эльфийка замерла, прислушиваясь к происходящему за стеной. Все стихло, затем раздались шаги, совсем не похожие на скользящий шорох походки упырей или спотыкающееся буханье зомби. Но они не походили и на шаги человека или эльфа, слишком тяжелые для этих рас.

Дверь с грохотом распахнулась, в проеме стояла здоровенная фигура, затянутая в пластинчатые доспехи. В правой руке пришедший держал короткий кривой меч, глаза светились в темноте желто-зеленым кошачьим огнем.

Сначала эльфийка приняла его за какую-то разновидность нежити, но, во-первых, он явственно дышал (и недавно ел чеснок), значит, не мог быть бродячим мертвецом, а во-вторых, за его спиной бесформенными мешками лежали посеченные вампиры.

Пришелец шагнул внутрь и наклонился над ней, рассматривая. По движениям, телосложению и остроконечным ушам эльфийка совершенно точно установила его расовую принадлежность — перед ней стоял орк.

Целая буря противоречивых чувств забушевала в душе девушки. Сначала разочарование — это был не светлый рыцарь, пришедший спасти ее. Затем — невероятное облегчение: вампиры окончательно мертвы, а значит, страшная участь стать им подобной больше не грозит ей. Чтобы избежать темного перерождения, она была готова пойти даже на самоубийство, что обеспечивало ее душе столетнее заточение в этих страшных подземельях. Теперь она тихо умрет от голода и жажды, и ее душа отправится на перерождение, а может, тихая смерть не ее удел? Слово «орк» означает «убийца». К тому же она хорошо знала, насколько орки «любят» эльфов. Скорее всего, пришелец просто зарубит ее, избавив от мучительной смерти. Но все же после долгого пребывания в этой тесной могиле в компании упырей увидеть живое существо было настоящим праздником. Саэна улыбнулась нависшему над ней убийце и потеряла сознание.

За дверью была еще одна крохотная каморка, в которой прямо на дощатом полу перед чашей с кровью лежала изможденная молодая девчонка с остренькими ушками, прикованная цепью к стене.